Ярость застила глаза, но – в очередной раз – разум взял своё и Граф легким аккуратным движением руки перехватил Виконта, будто бы тот ничего не весил, и, мягким, останавливающим, движением не дал вспороть шею поверженному некроманту.
— Тут достаточно крови. Он умрет и сам.
Быстрый, внимательный взгляд в сторону человека и вопросительно приподнятая, аккуратная бровь – умрешь же?
Возмущённый вздох – французский.
Хриплый свист через сжатые губы и такой же прямой взгляд в ответ Кролоку. Выживет. Слишком сильный. Слишком долго общается со смертью на ты. Возможно даже последний из тех, первых, что заключили контракт с костлявой.
— Мессир?
Адальберт тоже сохраняет хладный рассудок, чуть взволнованно посматривая на треснувшие зеркала – всплеск силы, произошедший буквально несколько минут назад, вновь зацепил всех. Франсуа тоже пытается сказать что-то, но вместо слов издает очередной булькающий звук и бросается в сторону уборной.
Ситуация сюрреалистична.
Ситуация провокационна.
Рука расслабляется на талии Герберта, не потому что Эрих этого хочет, а потому что в его пальцах сминается ткань тонкой рубахи обнажая… обнажая. На самом дне синих глаз все еще клокочет ярость, и только Виконт сможет понять её суть – не должна была сложится подобная ситуация в эти дни. В любые другие, но не те, что должны были принадлежать им для осознания, понимания, расставления литер и точек.